История про Деда Мороза

Однажды Саша пошла в школу. Событие было печальное, но весь его трагизм Саша осознала только через пару лет. А тогда, в первом классе, жизнь казалась незамутнённо прекрасной. Учительница была доброй и красивой, одноклассники хорошими, уроки интересными, а оценок не существовало в природе. И, самое главное, приближался Новый год и Настоящий Школьный Новогодний Утренник! Первый школьный утренник в Сашиной жизни. Слава и Антон тоже заинтересовались происходящим и ловко придумали пойти на Сашин утренник в костюмах её младших братьев. Но Главная Интрига Года состояла в том, что Сашин папа тоже шёл на утренник. В белой бороде, красной шубе и с большим мешком подарков.

Саше шепнули это по секрету. Дочь пришла в ажитацию и поделилась нежданной радостью с двумя лучшими подружками. Через один урок и две перемены весь класс дружно хранил в партизанских сердцах тайну: «А папа Саши Токтарёвой будет Дедом Морозом». Сашин рейтинг взлетел до космических высот. Папа по вечерам зубрил пять страниц текста, которыми его снабдила заботливая Сашина учительница. Текст был весь в стихах и учился плохо. Утренник приближался. Саша расцветала. Папа нервничал и погружался в депрессию. Во сне неожиданно выкрикивал басом «Эй, метели буйные, ветры мои зимние!», пугая маму и соседей. Но в сознании ничего, кроме «Здравствуйте, детишки, девчонки и мальчишки!» вспомнить не мог. 

Пять листов рифмованного текста основательно портили папины мысли. От отчаяния он вспомнил студенческие годы, распечатал текст в микроскопическом размере и прилепил скотчем на рукавицу. Проверил эффективность метода на коллегах по работе. Вызвал фурор. Успокоился. Расслабился. И недооценил…

Настал День Утренника. Встрёпанные мамы своими собственными руками превращали родных детей в животных. А также спешно создавали человеко-пауков, суперменов, принцесс, восточных красавиц и прочих мутантов. Несколько растерянных пап носили туда-сюда стулья и парты. Самый Крутой Папа гордо сидел за компьютером, свысока посматривал на остальных и лениво регулировал громкость новогодней музыки. Периодически к нему подбегала очередная мама с диском и торопливыми разъяснениями про «включить надо ровно на двадцать пятой минуте и тридцать третьей секунде, потому что в прошлый раз пропустили первые четыре секунды и она прямо на сцене расплакалась и…» После шестой взволнованной мамы папа-диджей резко растерял апломб и в лёгкой панике перебирал диски, пытаясь отметить на них секунды и фамилии. 

Саша, Слава и Антон, а также их папа Дед Мороз и обыкновенная мама прибыли последними. Сашин папа гордо прошёлся по коридору, поймал восхищённые взгляды мам и профланировал в кабинет. Там его схватили за рукав и с криком «Наконец‑то, Павел Валерьевич, мы уже не знали, что и думать» потащили переодеваться. Для пущей конспирации Деда Мороза и Снегурочку разместили в самом дальнем классе самого дальнего коридора. Сашина учительница, Ирина Николаевна, начала напутственную речь и вдруг папа Саши, Славы и Антона понял, что случилось страшное. Он забыл дома шпаргалку с текстом. Сначала папа сказал слово, которому никак нельзя было звучать на детском утреннике. А потом разъяснил причину своего волнения. Ирина Николаевна собралась по старой доброй учительской привычке спросить, не забыл ли он дома и голову. Но посмотрела на убитого горем папу и не рискнула. Снегурочка предложила импровизировать, пообещав в случае чего моральную поддержку. 

Ирина Николаевна начала утренник с поздравительной речи. Потом была викторина. Потом два конкурса. Потом ещё что‑то. Родители дремали. Дети радовались. Вскоре праздник приблизился к кульминации. Прозвучали заветные слова:

— Ну, а теперь давайте все вместе, дружно позовём Деда Мороза!

— Дааааааааааааа! — восторженно взревели первоклашки. Громче всех кричала Саша.

— Ну, три-четыре! — скомандовала Ирина Николаевна.

— Дедушка Моро-ооз! — заголосили дети.

— Нет, так не пойдёт. Не дружно совсем, — коварно разрушила детские надежды учительница. — Давайте‑ка все вместе, дружно, ещё раз, по команде. Ну‑ка!

— Дедушка Моро-ооз! — завопили 25 хорошо тренированных глоток.

— Не слышит вас Дедушка, — притворно вздохнула Ирина Николаевна. — Мало каши ели, наверное. Громче надо кричать, громче. И!

— Да куда ж еще громче, — проворчала чья‑то полуоглушённая бабушка, но её возражения потонули в громовом рёве.

— ДЕДУШКА МОРО-ООЗ!!!

В этом месте, согласно плану, дверь класса открывалась и появлялся Дед со своей внучкой и со словами:

— Здравствуйте, детишки, девчонки и мальчишки!

Но что‑то пошло не так. Деда не было. Ирина Николаевна немного подождала. Дверь по‑прежнему оставалась плотно закрытой. Дети беспокойно оглядывались на Сашу и тихо совещались. Саша медленно бледнела. Слава вертелся на стуле, время от времени выпрыгивая из‑за парты. Ирина Николаевна собралась и вновь взяла командование в свои руки.

— Сейчас я открою дверь пошире, а вы наберите воздуха побольше и позовите так громко, как только сможете. Три-четыре!

— ДЕ-Е-Е-ЕДУШКА МО-О-О-ОРО-ОЗ!!! — крик прокатился под потолком, сшиб звуковой волной сосульки на карнизах, контузил несколько воробьёв и затих вдали жутким эхом.

Дед не отзывался. В головы родителей закрались нехорошие подозрения. Возможно, дедушка уже мчит к границе, прихватив мешок с ценными подарками? Ирина Николаевна в отчаянии оглядела ряды. На помощь к ней пришла чья‑то сообразительная мама.

— А Снегурочка? Может, их вместе надо звать?

— Да! — ухватилась за идею Ирина Николаевна. — Надо позвать и Дедушку, и Снегурочку. Они же вдвоём хотели к вам прийти.

— Дедушка Моро-ооз! Снегурочка!!! — заорали первоклашки вразнобой, но довольно громко.

— Пожалуйста! — опомнился в наступившей тишине какой‑то самый воспитанный мальчик.

Волшебное слово не помогло. Никаких признаков Деда Мороза, Снегурочки или хотя бы наряда милиции, вызванного жителями соседних домов. Слава понял, что папа пропал навсегда, и тихо заплакал, уткнувшись в чей‑то мягкий синий шарф. Несколько девочек громко всхлипывали в качестве бэк-вокала. 

— Я уже слышу шаги, — в тоске глядя на дверь, сообщила Ирина Николаевна. 

Дети встрепенулись. 

— Да, да, прислушайтесь! Дед Мороз уже близко. Он просто не может найти к нам дорогу. В школе так много классов. Давайте попросим родителей помочь! Пусть они тоже позовут Дедушку. 

Выразительный взгляд Ирины Николаевны поднял в воздух сразу трёх мам и отправил их в коридор.

— Мамы дедушку встретят! — погромче добавила вслед учительница. — А мы ещё раз позовём. Вместе с родителями! Начали!

Дети, потерявшие за последние пять минут веру в чудеса, оптимизм и голос, негромко затянули:

— Дедушка Мороз! Снегурочка!

Из коридора раздался, наконец, долгожданный бас:

— Иду, иду! 

И в класс вошли Дед Мороз и Снегурочка.
 

Рисунок Екатерины Касаткиной

Папа Саши, Славы и Антона был великолепен. Борода щедро укрывала лицо до самых бровей. Из седых буклей торчал густо напомаженный нос. Глаза отсутствовали. Судя по тому, как папа опирался на посох и, спотыкаясь, держался за Снегурочку, видимость была нулевая. Из‑под коротковатой красной шубы предательски выглядывали джинсы и кроссовки. Неожиданно оторвавшийся от телефона Антон, тут же громко оповестил зрителей:

— Мама! Смотри, у дедушки Мороза кроссовки как у папы! И штаны тоже! 

Дедушка смущенно хмыкнул. Просел в коленях. Судорожно одёрнул шубу пониже. И забасил из бородатых глубин:

— Здравствуйте, детишки, девчонки и мальчишки! 

Беспомощно помолчал. Понял, что от Снегурочки толку ждать не приходится. Что позади доска и отступать некуда. Посмотрел в огромные Сашины глаза. В заплаканные Славины. Собрался. Вспомнил всё, что слышал, видел и читал про деда Мороза. И пошёл ва-банк. 

— Ну, здравствуйте, детишки, девчонки и мальчишки! Шёл к вам лесом, полем, лугом, со Снегурочкой к вам шёл! Навигатор мой сломался, еле-еле вас нашёл! Хорошо, что вы кричали, дружно дедушку позвали! Все вы просто молодцы… Иии… эээ… Вам в подарок огурцы! Шутка! Это дедушка шутник и, конечно, озорник! Будем вместе мы играть, песни петь и зажигать! В смысле, ёлку зажигать и стихи ещё читать!

Тут у папы кончилось вдохновение, воздух в лёгких и все возможные рифмы. К счастью, на помощь пришла Снегурочка. А дальше начался полнейший хаос и тотальное веселье.

И хотя одной девочке не хватило подарка. И хотя кто‑то упал и ударился, когда танцевали возле ёлки. И хотя Слава неожиданно вышел читать стихи, а подарок для него не предусматривался. И хотя не все папины импровизации были одинаково удачны. И хотя борода сползла, а помада на носу размазалась, папа Саши, Славы и Антона мужественно провёл на арене два адских часа. Вдохновлял. Успокаивал. Веселил. Утешал. Предсказывал и пророчил. Дарил подарки. А также зажигал, пел и плясал, выполняя обещание. 

Наконец, утренник закончился. 

Родители убирали класс. Дети искали шапки и рукавички, делились конфетами и обсуждали подарки. Все, не спеша, расходились по домам, вполне довольные праздником и жизнью. 

А в это время в дальнем кабинете дальнего коридора, докричаться до которого не мог целый класс, измочаленный папа Саши, Славы и Антона дрожащими руками снимал бороду. Стирал с носа помаду. Мечтал о ведре валерьянки. И клялся самыми страшными клятвами, что больше никогда и ни за что. 

Неожиданно дверь распахнулась. В класс влетели Саша, Слава и Антон. Слава кинулся обретённому папе на шею. Антон схватил его за руку. А Саша, сияя, сообщила:

— Все в моём классе сказали, что ты самый лучший Дед Мороз, которого они видели! И попросили, чтобы ты в следующем году тоже был Дедом Морозом!

И тут случилось обыкновенное новогоднее чудо. Папа тоже засиял. Гордо огляделся по сторонам. И сказал фирменным басом:

— А почему нет?!

Ксения Состина