Рождественская ночь
Восьмилетний Митя, сын уважаемого петербургского чиновника Владимира Алексеевича, сидел у окна и печально глядел на белые крупные снежинки, бесцеремонно усыпавшие протоптанные дорожки. Прежде мальчик очень любил зиму и с нетерпением ждал Рождество – подарки, конфеты, замечательную пушистую ёлку, увешанную разноцветными бусами, и, что самое главное, – чудо. Но вот уже третий год волшебный праздник не радовал его. Митя хорошо помнил былые времена, когда наступал сочельник, и мама ласково будила его, гладя нежной рукой: «Вставай, мой ангел, наступает время чудес». Мальчик нехотя открывал глаза и видел доброе лицо матери, затем быстро переводил взгляд на окно: неугомонные снежинки одна за другой падали на землю. Он вскакивал с постели и начинал радостно хлопать в ладоши, тогда мама, улыбаясь тёплой тихой улыбкой, с трепетной лёгкостью одевала маленького сына и шла с ним из дому. Митя вспоминал, как гулял по заснеженным, причудливо украшенным к празднику петербургским улицам, как катался на коньках и играл с мамой в снежки, как уже в сумерки она заходила в тёплый магазин и покупала сладкие пряники и оловянных солдатиков. Уже вечером, уставшие и счастливые, они возвращались домой, где их ждал отец, вернувшийся со службы.
Однажды мама Мити внезапно куда‑то ушла и больше никогда не возвращалась, а вскоре на её месте оказалась другая женщина, совсем непохожая на милую матушку. Затем в доме появилась маленькая Аня, которую Владимир Алексеевич, отец Мити, нежно называл «доченька».
Минуло несколько лет. После ухода матери Рождество для мальчика перестало быть чем‑то значимым, однако каждый год в сочельник в его душе рождалась глубокая вера в чудо. Ему нравилось думать, что вот-вот произойдёт волшебство – вернётся мама и снова трепетно прижмёт его к груди, поведёт гулять по снежным улицам и купит сахарный пряник. Но в это предрождественское утро последний огонёк надежды угас: к Мите подошёл отец и строго сказал:
— Пришло время взрослеть, Дмитрий, Рождество волшебно и сказочно только когда ты маленький… Час чудес кончен для тебя.
Эти слова, подобно грому, поразили восьмилетнего мальчика. Маленькое сердце разрывалось от боли и тоски, и Митя до самого вечера в полном одиночестве сидел у окна, иной раз вытирая небольшой ручкой крупные слёзы. Вдруг ему в один миг вспомнилось всё: и мама, и снежные улицы, и пряники, и сестрица Аня, и роковые слова отца… Воспоминания так живо пронеслись в голове, что Митя невольно вздрогнул. В следующее мгновение он вскочил на ноги и бросился к двери. Движение мальца было настолько быстрым и ловким, что никто не заметил побега.
Мальчик стремительно спустился по лестнице и, выйдя из подъезда, оказался на людной улице. Не обратив внимания на толпу радостных лиц, Митя побежал: быстро, с какой‑то губящей страстью, не замедляясь ни на секунду и не оглядываясь. Он хотел скорее скрыться от дома, который стал ему ненавистен, и найти чудо, которое, он знал, точно есть. «Ведь сочельник – время чудес!» – все повторял про себя Митя мамины слова, не уставая вилять между заслоняющими улицу прохожими.
В какой‑то момент мальчик отвлёкся от своих мыслей и заметил, что с улиц куда‑то исчезли люди. Сначала он принял это за казус петербургских окраин, где царили тишина и покой даже в предпраздничный вечер. Однако вместо спешащих взрослых по широкому и красивому проспекту смело шагали дети, улыбаясь, смеясь, весело разговаривая между собой. Все они, совсем маленькие и уже почти отроки, шли неспеша и с нескрываемым удовольствием ели сладости.
Осознавая, что не может бежать, Митя начал останавливаться и вскоре перешёл на медленный шаг… Все вдруг стало сказочно: широкая улица, больше даже Невского проспекта, была ярко освещена и блестела, как будто даруя счастье всем, кто шёл по ней, снежинки, больше похожие на чудо-искры, кружились в волшебном хороводе, отовсюду чувствовался пряный еловый аромат, слышалась прекрасная музыка, затмеваемая, однако, звонким детским смехом, не утихающим ни на минуту. Митя смотрел на всё вокруг с упоением, и сердце его замирало. Он не знал этого места и не думал, куда идёт, он просто чувствовал, что наконец наступило желанное чудо, что нужно сполна им насладиться. Потому он не думал о своих бедах, а простодушно восхищался окружавшим его волшебством.
Вдруг, откуда ни возьмись, перед Митей выросла рождественская ёлка, пушистая и сказочно нарядная, возвышавшаяся до небес, так что верхушки её не было видно. Мальчик только успел ахнуть, как кто‑то взял его за руки и повёл по кругу. В тот же миг множество детских голосов в унисон запело любимую рождественскую песню Мити, которую каждый сочельник тихо напевала ему мама. Широкий хоровод вокруг великолепной ёлки, восторженные звуки некогда скромной песенки, проказливо летящие в лицо снежинки – всё слилось в один миг, и Митя поднял глаза на того, кто держал его за руку.
Это был очень красивый мужчина с долгим добрым взглядом и мягкой улыбкой. Нельзя было сказать, сколько ему лет, какого цвета его глаза и волосы, холодны или теплы руки, было ясно одно: он подобен божеству. Прекрасная сущность помножила в маленьком сердце восторг, и он достиг апогея: Митя вприпрыжку побежал по кругу, заставляя хоровод разогнаться.
— Что это за сказочное место? – крикнул мальчик.
Глаза прекрасного мужчины сверкнули мягким блеском, и он с тёплой улыбкой ответил:
— Здесь оказываются дети, у которых взрослые захотели отнять праздник. Я привожу всех сюда и показываю, что волшебство существует.
Улыбка счастья сползла с лица мальчика: он готов был заплакать.
— Так значит, я вернусь домой? – дрожащим от обиды голосом спросил он.
— Увы, милый Митя, мы не можем жить в сказке вечно. Но мы должны помнить, что в жизни есть место чуду. Не вешай нос! – стараясь приободрить мальчика, бескорыстно промолвил мужчина, – Скорее посмотри вперёд!
Мальцу почему‑то захотелось послушаться взрослого, и тогда он поднял голову. Сердце болезненно дрогнуло, и по щеке нежданно скатилась непрошенная слеза: в хороводе Митя увидел маму, её прелестные черты, мягкий взгляд и тёплую улыбку. Некоторое время мальчик не мог оторвать от неё глаз, что‑то подсказывало ему, что он больше никогда её не увидит, однако эта мысль не ранила его, напротив, давала сил. Он глубоко выдохнул, смахнул слезу и, в последний раз взглянув на маму, обернулся к мужчине и спросил:
— Так значит, ты учишь верить в чудо?
— Верно, мой друг, – с теплотой в голосе сказал мужчина, – но я дарю эту возможность только тем, кто готов примириться с потерей и, победив отчаяние, снова задышать полной грудью. На этих словах Митя крепко сжал руку нового друга и, с уважением и благодарностью посмотрев на него, обратил всё внимание на огромный хоровод. Эта сказочная ночь длилась вечность, как казалось мальчику. Прежде никогда он не был так доволен и счастлив. Но постепенно круг начинал уменьшаться, пока у елки не остались двое – Митя и его взрослый друг.
— Пришла пора прощаться, Митя, – присев перед малышом, сказал мужчина и протянул пряник, который мальчик поспешил спрятать в карман.
— Да, я понимаю, – простодушно улыбаясь, малец кивнул и пожал руку волшебника, – спасибо, что сделал это для меня.
— Ты повзрослел в ту ночь, когда потерял маму, мой друг, нужно это принять. Однако сегодняшний вечер подарил тебе надежду на то, что чудеса обязательно происходят, если в них верить. Вера поможет тебе быть сильным, – он тепло улыбнулся, крепко сжав маленькие дрожащие пальцы в своей большой ладони, – а теперь прощай. Я рад, что мы встретились.
Мужчина, не пряча доброй улыбки, начал медленно исчезать, и тут Митя понял, что не знает его имени.
— Стой! Кто же ты?! – закричал мальчик, но мужчина ускользал, подобно секундам, и уже растворился в воздухе…
Прошло много лет. В серьёзном Дмитрии Владимировиче не так просто теперь узнать того кудрявого ребенка, который в одну волшебную ночь обрёл веру. Только тогда, когда боль утраты стала отзываться в его сердце тихой и светлой грустью, Митя понял, что в сочельник встретился с лекарем-Временем.
***
Не знаю, совпадение ли… Малышка-дочь, похожая на своего отца, которая растёт и крепнет, напитываясь чудесами каждого дня, носит нежное имя Вера…
Маргарита Плотникова, ученица 10 «А» класса Центра образования № 1 г. Белгорода