Однажды в жизнь Саши, Славы и Антона пришёл Международный женский день. Папа был в командировке, поэтому день пришёл буднично, со словами мамы:
– Я схожу в магазин, а когда вернусь, мы испечём печенье и сходим поздравить бабушек.
Дверь за мамой захлопнулась, а юный Антон заволновался.
– Какой праздник?
– Восьмое марта, – торопливо пояснил Слава, пытаясь раз в жизни ответить первым. – Поздравляют бабушек и мам.
– И сестричек, – окинув Славу сердитым взглядом, отчеканила Саша.
– А мы будем поздравлять? – заинтересовался Антон.
– Ну ты же слышал. Мама сказала, придёт из магазина…
– Нет, маму сами будем поздравлять?
Невинный вопрос оказался роковым. В Саше зафонтанировали идеи.
– Да! Давайте сами испечём печенье! Или пирог! Я сейчас поищу в своих рецептах! Мама придёт, а у нас сюрприз! Только надо быстро, чтоб успел приготовиться. Или хотя бы пахнуть начал на весь дом!
И Саша понеслась в свою комнату – рыться в многочисленных кулинарных журналах.
Братья помолчали. Подумали. И Антон первым озвучил беспокойную мысль:
– А как же Саша? Её же тоже надо поздравить? Давай мы сами печенье испечём. Прямо сейчас, пока она рецепт ищет.
– Без Саши? Я не умею, – сразу отказался Слава.
– Я умею. Я маме помогал. Пойдём, я всё покажу!
И юный авантюрист потянул осторожного брата в бездну приключений. То есть, на кухню.
– Там мукА! Доставай, высыпай вот сюда, нет, давай сюда, эта тарелка больше! Сыпь, ещё сыпь! Нам нужно много печенья, чтобы всех поздравить! Так! Теперь нам нужно… Мммм… Молоко! Тащи! И лей в муку. Нет! Ты лей медленно, а я буду перемешивать! Ещё! Лей! Тише! А то Саша услышит! Хватит! И яйца. Три! Нет, четыре! Осторожней! Ну вот, теперь сам скорлупу выковыривай! Всё! Нет! Ещё сахар! Он в шкафу! Сыпь больше, пусть сладко будет! Стоп!
И Антон принялся энергично мешать тесто.
– Хорошо получается. Сейчас замешу, раскатаю и начнём печенье вырезать.
Слава, весь в муке, сахаре и яичной скорлупе, аккуратно присел на стул. Он никогда не думал, что печенье пекут с такой немыслимой скоростью. Тесто выглядело вкусно и со всех сторон походило на мамино. Кажется, Антон знал, что делает.
– А сейчас мы стол посыплем мукой и будем вырезать печенье. Сейчас я пока эту тарелку переставлю…
– Стой, дай я, – закричал Славик, но было поздно. Тяжеленная посудина, до краев заполненная тестом, вымазанная по стенкам яичным белком и сахаром, оказалась в руках у субтильного Антона. Слава замер. Антон крякнул, выдохнул, сделал шаг, ещё один и уже протягивал руки, чтобы поставить драгоценный груз рядом с плитой, как вдруг, словно демон из коробочки, под его трясущимися ногами возникла собака Бим. Одно движение хвоста – и хлипкая конструкция с грохотом развалилась. Дальнейшие события слились в бесконечный хаос. Тарелка укатилась под стол и там затаилась. Бим получил ложкой по макушке, взвизгнул и понёсся из кухни, унося на себе бОльшую часть теста. По пути встретил Сашу, бежавшую на звук, со стопкой журналов в руках, сбил её с ног, поделился потенциальным печеньем и исчез в детской. Антон и Слава синхронно ревели, глядя на остатки теста. Саша, валяющаяся в коридоре, внесла свежую звонкую ноту в этот хоровой мужской плач. Несколько минут дом дружно оплакивал свои потери.
Первой пришла в себя Саша. Просто потому, что очень хотела узнать, что вообще произошло. Хлюпая носами и вздрагивая, братья объяснили свои благие намерения.
– Да-а-а, – Саша окинула взглядом кухню.
Размазанные по полу остатки теста, валяющаяся под столом тарелка, скорлупа от яиц, практически пустая банка с мукой… Стало ясно, что с идеей подарочного печенья покончено.
– Пойдемте отсюда. Хоть переоденемся. – И Саша уныло оглядела свою футболку в белых разводах.
– И руки помоем, – печально поддержал сестру Слава.
По коридору в сторону детской тянулись белые следы. Из комнаты было слышно энергичное чавканье. Очевидно, Бим пытался справиться с наплывом праздничного теста.
– Надеюсь, он не на моём диване лежит, – задумчиво заметил Слава.
– И не на моём! – забеспокоился Антон. – Надо посмотреть!
Оказалось, Бим справедливо решил, что тесто надо раздать всем, чтобы никто обиженным не ушёл. И потому полежал сперва на Славином диване. Потом на Антошином. А потом дополнительно покатался по полу, о чём братьям поведали белые следы самой разнообразной формы, украшающие тут и там пёстрый ковролин.
– Чудовище мягкое, – полушёпотом выдохнул Антон, не имея сил даже сердиться по-настоящему. – Всё нам испортил!
– Ага, – согласился Слава, выбирая из шкафа чистую футболку. – И маму без подарка оставил!
– Да! – поддержала Саша. – Давайте хоть мне что-то подАрите!
И Саша пробежала глазами по полкам и коробочкам, надеясь увидеть и отобрать под предлогом праздника ценные братские сокровища. Сокровищ не обнаружилось. Саша задумалась. Через секунду её озарило.
– Проведите в честь меня рыцарский турнир! Или нет! Давайте я буду принцесса, которую вы спасёте от злобного мягкого чудовища!
И Саша одарила Бима презрительным взглядом. В ответ пёс безмятежно вильнул хвостом.
– Давайте! – решил Антон после короткого раздумья.
– Тогда я пошла готовиться, – решила Александра. – Когда приведу себя в порядок, я вас позову.
– А мы пока потренируемся! – обрадовался Слава и полез за батарею, в арсенал холодного и прочего оружия.
Вскоре братья уже звонко стучали друг по другу блестящими мечами, время от времени взывая в сторону коридора:
– Уже идти?
– Нет! – орала Саша, в печали осматривая содержимое шкафа и бормоча себе под нос:
– Ну что это за вещи? Как можно так жить? Что я буду за принцесса в этом? Или вот в этом?
Отчаявшись найти хоть что-то приличное, Саша плюхнулась на диван и загоревала. Но ненадолго. Потому что в её умную голову пришла мысль. Мысль напомнила, что у мамы тоже есть шкаф. В котором наверняка таятся настоящие сокровища для каждой начинающей принцессы. И Саша понеслась экспроприировать мамины наряды.
– Это не годится! Это тоже! А вот это я примерю! И это! И ещё вот эти два!
Награбив шесть вешалок, уронив несколько платьев по дороге в мучные кучки, Александра добралась до своей комнаты, вывалила трофеи на диван и задумалась:
– С чего начать?
Братья тем временем устали сражаться. Слава схватил недочитанную книжку и упал на диван. А Антон в поисках вдохновения решил заняться своим имиджем. Для грядущего сражения ему явно не хватало подходящих доспехов. Антон выкидывал из шкафа вещь за вещью, но ничего рыцарского не находилось. Диван был завален рубашками, футболками, джинсами и носками. Вскоре шкаф опустел. Окинув тоскующим взглядом гору одежды, рыцарь отчаянно загрустил. И в полном расстройстве принялся потрошить соседний шкаф, принадлежавший Славе. Вытряхнув всё и оттуда, возмущённо взвыл:
– И здесь ничего подходящего нет!
Слава, мирно читавший на диване, поднял глаза и в лёгком недоумении обозрел гору одежды, валявшуюся по всей детской. Присмотревшись повнимательней, идентифицировал в куче слева две свои футболки. Увидел на диване свои джинсы. А потом заметил на полу свою любимую толстовку, аккуратно лежавшую рукавом в остатках теста.
Глядя на лицо брата, Антон забеспокоился и понял, что слегка увлёкся. И пора идти. А может, даже бежать. Споткнувшись о Бима, Антон вылетел из детской и понёсся в ванную. Издал какой-то невнятный бульк и полетел за братом. Бим, думая, что сейчас начнётся самое интересное, поскакал следом за Славой. И именно в этот момент Саша осторожно поковыляла из комнаты в маминых туфлях на шпильке и мамином же нарядном платье, чтобы посмотреть на себя в зеркало и восхититься…
Через секунду в самом узком месте коридора неожиданно для себя на разной скорости встретились три ребёнка и одна собака. Столкновение вышло грандиозным. Нет, не так. ГРАНДИОЗНЫМ. По коридору во все стороны покатились левая мамина туфля, Саша, правая мамина туфля, Антон, Слава и толстая Славина книжка. Грохот, рёв, плохо различимые крики «дураки!» и «сама такая!» По отдельным частям тел и предметов прыгал радостный Бим. И лаял. Очень громко. Потому что услышал в этом шуме Самый Главный Запах. Понял, что пришла его любимая мама и принесла ему что-то вкусное. Например, колбасу. И когда мама открыла дверь, держа в одной руке тяжёлый пакет, а в другой картонную коробку с яйцами, Бим радостным метким прыжком попытался сбить её с ног. Чтобы поблагодарить и приобщить маму к весёлому семейному барахтанью на полу. Мама покачнулась, но устояла. А пакет в её руках с тихим треском лопнул, и на орущую на полу кучку злых, чумазых, расстроенных детей радостно брызнул весёлый кефирный фонтан…
Антон, попавший в эпицентр кефирного душа, заорал ещё громче, поднял глаза и увидел маму. Что-то сообразил. Вскочил. Поскользнулся, упал на Славу. Привстал, замахал руками, стряхивая кефир, попал Саше по уху. Получил от неё в ответ по шее. Отпихнул сестру ногой и, сделав самое радостное лицо, громко сказал:
– С Восьмым марта, мамочка!