Однажды я спросил у бабушки, почему мы возлагаем цветы в одном месте, ведь здесь очень много плит. А она дрожащим голосом ответила: «А потому, что именно на этой плите высечено имя моего дедушки, а твоего прапрадедушки, который погиб на войне». Мы возложили цветы, а у бабушки покатились слезинки по щекам. Дома я попросил бабушку рассказать про погибшего деда. Она достала семейный альбом, нашла в нём пожелтевшие от времени фотографии и рассказала, что у неё было два деда и оба воевали на войне…
Иван Петрович Козельский до войны работал на почте. Когда началась война, он обеспечивал связь в посёлке Томаровка. В 1942 году, когда немцы оккупировали посёлок, дедушке было приказано спрятать телефонные аппараты. Он забрал их домой и спрятал в бочках с зерном. Но его кто-то выдал, и ночью немцы пришли к нему домой с обыском, нашли аппараты, забрали их, а дедушку арестовали. Но расстрелять его не успели, так как немецкие войска вскоре поспешно покинули посёлок. Дедушка вернулся домой, но ненадолго. Вскоре его, как и многих других жителей посёлка, мобилизовали на фронт. Но воевать ему почти не довелось: 22 февраля 1943 года он погиб в Сумской области, возле села Верхняя Сироватка в поселении Бездрик в страшном бою.
Когда односельчане узнали, что в Верхней Сироватке были бои и почти все томаровцы погибли, к месту боя потянулись люди на подводах и пешком в надежде найти своих родных. Поле боя было устлано телами погибших и тяжелораненых солдат. Но жене Ивана Петровича не удалось найти мужа ― ни живым, ни мёртвым. Позже семья получила известие о том, что он пропал без вести.
Фамилия, имя и отчество его занесены на мемориальную плиту, к которой мы и возлагаем цветы.
Другой дедушка, Николай Фёдорович Свищев, родился в 1906 году в селе Кустовое Томаровского района Курской области (такую запись мы прочитали в военном билете дедушки, который бережно хранится в семейном архиве).
Воевать начал с июля 1941 года в составе 41-го погранполка, где был стрелком 8 июля 1942 года в бою получил пулевое ранение левого бедра и голени, лечился в госпитале, о чём свидетельствует справка, сохранившаяся до наших дней (бабушка показала её мне).
22 октября 1942 года был направлен в батальон выздоравливающих. А затем воевал в составе 461-го отдельного батальона связи до мая 1945 года. После войны Указом Президиума Верховного Совета СССР был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени за храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
В послевоенные годы дедушка работал шахтёром, добывал в шахтах уголь. Потом вернулся на родину, в посёлок Томаровку, и жил там до самой смерти. Он ходил с палочкой, тяжёлая фронтовая рана не давала ему забыть страшные годы войны. Наверное, поэтому дедушка не любил о ней вспоминать. Мы ухаживаем за его могилкой и бережно храним в семейном архиве документы и редкие фотографии, доставшиеся нам в память о наших дедах.
Два деда
Хоть сам я их совсем не знаю,
Но бабушка рассказывала мне,
Что было у неё два деда,
Один из них остался на войне.
Его забрали рано на рассвете,
Проститься даже не успел с семьёй,
Которая потом узнала,
Что был недолго он живой.
Пройти успел он недалёко,
К соседней области, к Сумской,
Их там настиг кровавый, страшный…
А для него – последний – бой!
Узнав об этом, томаровцы
Отправились искать родных,
Пешком ходили, на подводах,
Найти старались все своих.
Нашли: израненных, безногих,
Тяжёлых очень, но живых.
Сосед, который был на поле боя,
Сказал: «Ивана видел мёртвым среди них».
Жена металась по полю, искала,
Но тело мужа так и не нашла.
«Он без вести пропал» – так написали
В той страшной вести, что к ним в дом пришла.
И хоть не знаем, где искать могилу,
К которой можно принести цветы,
Но точно знаем, что погиб он за Победу
И чтоб на свете жили я и ты!
Другого деда звали Колей,
Как все, ушёл он воевать,
От нечисти фашистской землю
Родную он старался защищать.
Он видел всё: страданья и разруху,
И смерть товарищей, и слёзы матерей,
Голодных и оборванных повсюду
Войною обездоленных детей.
Простить, забыть такое невозможно,
Хотя после войны минуло много лет,
Рассказывал о ней дед неохотно,
На все вопросы был один ответ:
«Не дай Господь, пусть не вернётся,
А вы запомните, сыны:
Любое горе перетрётся,
Но лишь бы не было войны!»